Евгений Белогорский - Восточная война [СИ]

Почти одновременно с наступлением у Инкермана, врага атаковали войска генералов Липранди и Попова. Первыми нанесли удар по позиции сардинцев на склоне Телеграфной горы егеря подполковника Кондратьева. Несмотря на густой огонь противника, они сначала выбили врага из передних траншей, а затем вынудили отступить итальянцев к чоргунскому мосту, на ту сторону реки.

Как только Телеграфная гора была очищена от неприятеля, на ней была развернута батарея, которая обрушила свой огонь, как на стоявших у моста сардинцев, так и на гору Гасфорт. Здесь находились главные силы генерала Ла-Мармора.

Стремительное начало сражения, а так же мощное прикрытие артиллерии генерала Бельгарда, не позволили сардинцам помешать переходу через реку частей пятой дивизии под командованием генерала Мартинау. Видя столь успешное развитие операции, генерал Попов без всякой раскачки стал вводить в дело свои главные силы.

Специальному наблюдателю, находившемуся в плетеной корзине воздушного шара, с высоты птичьего полета было хорошо видно, как русские войска переправились через Черную речку и, не останавливаясь ни на одну минуту, двинулись к Гасфорту. Об этом событии он поспешил известить находившегося у отрогов Килен-балки графа Ардатова, с помощью нехитрой комбинации сигнальных флажков.

Разорив русскую казну на покупку винтовок Дрейзе, Михаил Павлович не устоял перед соблазном приобрести на нужды действующей армии воздушный шар, последнее чудо науки. Чудо, правда, было не столь уж последним, так как его явление прогрессивному человечеству состоялось еще в прошлом веке. Тогда же, воздушный шар применили в качестве наблюдателя при осаде крепостей. Этот дебют оказался удачным, но без особого продолжения в дальнейшем.

От одного десятилетия к другому, научное чудо улучшали и модернизировали, но на военную службу в массовом порядке так и не призвали. В условиях быстрого перемещения воюющих войск, воздушный шар был абсолютно бесполезен даже как разведчик и потому, по прошествию времени он превратился в забавную игрушку для развлечения почтеннейшей публики различных ярмарок или развлекательных аттракционов.

Во время посещения одной из таких ярмарок Европы, граф Ардатов и совершил свой подъем в небо, который оставил в его душе незабываемые впечатления. Эта восторженность, впрочем, не помешала ему трезво оценить свойства воздушного шара, который был неоценимым помощником в нынешней позиционной войне. Проанализировав, как много времени обычно терялось при доставке донесения в штаб и отдаче нужного приказа, Ардатов без всякого колебания вписал воздушный шар в число закупаемого в Пруссии военного снаряжения.

Сказано-сделано, и вот теперь поручик Томич висел над Федюхинскими высотами, прочно привязанный крепким канатом к огромному вороту, стоящему на земле. Поднятый в воздух около часа назад, офицер прекрасно обозревал всю округу, которая была перед ним как на ладони.

Осторожно опершись на шаткий борт корзины, поручик видел и расположение вражеского войска, и действие наших соединений. Время от времени, не доверяя остроте своего зрения, Томич прикладывал к глазам подзорную трубу, с помощью которой он контролировал склоны Сапун-горы, пытаясь заметить приближение к месту боя подкрепления из основного лагеря союзников.

Там пока ещё было тихо, и потому офицер с большим интересом наблюдал, как пушки генерала Шевелева разносили в пух и прах позиции французов у Трактирного моста. Заняв удачную позицию, русские артиллеристы в короткий срок выбили почти половину французского отряда, оборонявшего предмостковые укрепления, и потому солдаты Московского полка без особых потерь смогли захватить эту переправу через Черную речку.

Командующий обороной Федюхиных высот генерал Гербильон не стал предпринимать попыток отбить мост, справедливо полагая, что теперь русские бросятся штурмовать центральную высоту, и вот тут-то французские пушкари и стрелки посчитаются с ними за всё. Этому способствовала сама матушка природа, сделавшая горные склоны, обращенные в сторону русских обрывистыми и крутыми, тогда как склоны, обращенные к французскому лагерю, были пологими и плавными. Кроме пушек установленных на самой макушке Срединной высотки, она была опоясана несколькими рядами траншей, куда уже густо набились французские стрелки, вооруженные исключительно штуцерами.

Все они с нетерпением ожидали того момента, когда, построившись в штурмовую колонну войска генерала Липранди, бросятся в атаку на эти неприступные кручи. Канониры уже вбили в жерла своих пушек заряды картечи, стрелки азартно водили стволами ружей в поисках цели, но русские почему-то не спешили подставляться под их свинцовые гостинцы. Выстроившись в шеренги, они сначала ждали, пока через реку переправятся пушки, потом их зарядные ящики, а потом они и вовсе потеряли к сражению всякий интерес, застыв у подножья высоты подобно оловянным солдатикам.

Пока Липранди проводил возле Трактирного моста имитацию скорого штурма, соединения генерала Попова атаковали Гасфорт. Сардинцы, только что разбитые в бою за Телеграфную гору, испытывали сильный страх перед противником и потому не оказали атакующим русским серьезного сопротивления. Лишь только Калужский полк пошел в атаку, как итальянцы стали покидать свои позиции, даже не пытаясь дать отпор неприятелю. Генерал Ла-Мармор ничего не смог сделать со своими подопечными и был вынужден отступить к Балаклаве, откуда уже выступил корпус Али-паши вместе с британской кавалерией генерала Скерлета. Так развивалось знаменитое сражение у Черной речки.

Тем временем сражение у Инкермана шло своим чередом. Было уже около восьми часов утра, когда, стремясь отбросить врага с плато, против русских вступила дивизия Кордингтона переброшенная Симпсоном от Килен-балки. Вместе с ней из британского лагеря выступила бригада Камерона. По своей численности они заметно превосходили отряд Штольца, героически прикрывавшего действия штурмовой колонны генерала Реада, которая после выхода на плато Инкермана, двинулась атаковать французские позиции на Федюхиных высотах с тыла.

Планируя это сражение, Ардатов изначально ставил своей главной задачей уничтожение французов засевших на Федюхиных высотах. Поэтому, едва добившись успеха, он направил все свои основные силы не на английский лагерь, как это сделал в прошлом году Данненберг, а двинул их на позиции генерала Гербильона.  

Штольц со своими батальонами, перерезав единственную дорогу к высотам, должен был не допустить своевременного подхода помощи врагу. Непростое положение полковника, усугублялось еще тем, что пушки, обещанные ему графом в качестве артиллерийского прикрытия, не успевали подойти, застряв где-то по дороге.